Неточные совпадения
— Только часы в награду за
дни, ночи, годы
одиночества.
Никогда — ни упрека, ни слезы, ни взгляда удивления или оскорбления за то, что он прежде был не тот, что завтра будет опять иной, чем сегодня, что она проводит
дни оставленная, забытая, в страшном
одиночестве.
Извещалось лишь, что преступник, которого с таким треском собираются теперь судить, отставной армейский капитан, нахального пошиба, лентяй и крепостник, то и
дело занимался амурами и особенно влиял на некоторых «скучающих в
одиночестве дам».
На следующий
день он явился в квартиру г-на Яффа, который, как истый светский человек, не жалуя деревенского
одиночества, поселился в уездном городе, «поближе к барышням», как он выражался. Чертопханов не застал Яффа: он, по словам камердинера, накануне уехал в Москву.
В переходе от
дня к ночи в тайге всегда есть что-то торжественное. Угасающий
день нагоняет на душу чувство жуткое и тоскливое.
Одиночество родит мысли, воспоминания. Я так ушел в себя, что совершенно забыл о том, где я нахожусь и зачем пришел сюда в этот час сумерек.
Итак, наконец затворничество родительского дома пало. Я был au large; [на просторе (фр.).] вместо
одиночества в нашей небольшой комнате, вместо тихих и полускрываемых свиданий с одним Огаревым — шумная семья в семьсот голов окружила меня. В ней я больше оклиматился в две недели, чем в родительском доме с самого
дня рождения.
Долго я сам в себе таил восторги; застенчивость или что-нибудь другое, чего я и сам не знаю, мешало мне высказать их, но на Воробьевых горах этот восторг не был отягчен
одиночеством, ты
разделял его со мной, и эти минуты незабвенны, они, как воспоминания о былом счастье, преследовали меня дорогой, а вокруг я только видел лес; все было так синё, синё, а на душе темно, темно».
Целый
день ей приходилось проводить дома в полном
одиночестве, слоняясь без
дела из угла в угол и утешая себя разве тем, что воскресенье, собственно говоря, уже начало поста, так как в церквах в этот
день кладут поклоны и читают «Господи, владыко живота».
Два раза (об этом дальше) матушке удалось убедить его съездить к нам на лето в деревню; но, проживши в Малиновце не больше двух месяцев, он уже начинал скучать и отпрашиваться в Москву, хотя в это время года
одиночество его усугублялось тем, что все родные разъезжались по деревням, и его посещал только отставной генерал Любягин, родственник по жене (единственный генерал в нашей семье), да чиновник опекунского совета Клюквин, который занимался его немногосложными
делами и один из всех окружающих знал в точности, сколько хранится у него капитала в ломбарде.
Отданный в жертву недугу, он мучительно метался на своем одре, в
одиночестве разрешая задачу, к какому
делу себя настоящим манером определить.
Кроме того, во время учебного семестра, покуда родные еще не съезжались из деревень, дедушка по очереди брал в праздничные
дни одного из внуков, но последние охотнее сидели с Настасьей, нежели с ним, так что присутствие их нимало не нарушало его всегдашнего
одиночества.
Он молился, роптал на судьбу, бранил себя, бранил политику, свою систему, бранил все, чем хвастался и кичился, все, что ставил некогда сыну в образец; твердил, что ни во что не верит, и молился снова; не выносил ни одного мгновенья
одиночества и требовал от своих домашних, чтобы они постоянно,
днем и ночью, сидели возле его кресел и занимали его рассказами, которые он то и
дело прерывал восклицаниями: «Вы все врете — экая чепуха!»
День шел за
днем с томительным однообразием, особенно зимой, а летом было тяжелее, потому что скитницы изнывали в своем
одиночестве, когда все кругом зеленело, цвело и ликовало.
— выводил чей-то жалобный фальцетик, а рожок Матюшки подхватывал мотив, и песня поднималась точно на крыльях. Мочеганка Домнушка присела к окну, подперла рукой щеку и слушала, вся слушала, — очень уж хорошо поют кержаки, хоть и обушники. У мочеган и песен таких нет… Свое бабье
одиночество обступило Домнушку, непокрытую головушку, и она растужилась, расплакалась. Нету
дна бабьему горюшку… Домнушка совсем забылась, как чья-то могучая рука обняла ее.
Денежные
дела меня не беспокоят, они устроятся, как все, что деньгами можно кончить, но существование его там в
одиночестве так не должно продолжаться; я многих выражений истинно не понимаю — он в каком-то волнении, похожем на то, что я ощущаю при биении моего сердца…
Днем, при солнечном свете, я не боялся
одиночества.
Эта бессонная лихорадочная ночь, чувство
одиночества, ровный, матовый, неживой свет луны, чернеющая глубина выемки под ногами, и рядом с ним молчаливый, обезумевший от побоев солдат — все, все представилось ему каким-то нелепым, мучительным сновидением, вроде тех снов, которые, должно быть, будут сниться людям в самые последние
дни мира.
Днем Ромашов старался хоть издали увидать ее на улице, но этого почему-то не случалось. Часто, увидав издали женщину, которая фигурой, походкой, шляпкой напоминала ему Шурочку, он бежал за ней со стесненным сердцем, с прерывающимся дыханием, чувствуя, как у него руки от волнения делаются холодными и влажными. И каждый раз, заметив свою ошибку, он ощущал в душе скуку,
одиночество и какую-то мертвую пустоту.
Уже не в первый раз за полтора года своей офицерской службы испытывал он это мучительное сознание своего
одиночества и затерянности среди чужих, недоброжелательных или равнодушных людей, — это тоскливое чувство незнания, куда
девать сегодняшний вечер.
День ото
дня перспектива
одиночества и какой-то безвыходной тусклости все неизбежнее и неизбежнее обрисовывалась перед ней.
В бесконечные зимние вечера, когда белесоватые сумерки
дня сменяются черною мглою ночи, Имярек невольно отдается осаждающим его думам.
Одиночество, или, точнее сказать, оброшенность, на которую он обречен, заставляет его обратиться к прошлому, к тем явлениям, которые кружились около него и давили его своею массою. Что там такое было? К чему стремились люди, которые проходили перед его глазами, чего они достигали?
Да, именно только в этом. Разрозненность и отсутствие живого
дела, как содержание жизни;
одиночество и оброшенность — как венец ее.
Я считаю излишним описывать радостный переполох, который это известие произвело в нашей маленькой колонии. Но для меня лично к этой радости примешивалась и частичка горя, потому что на другой же
день и Блохины и Старосмысловы уехали обратно в Россию. И я опять остался один на один с мучительною думою: кого-то еще пошлет бог, кто поможет мне размыкать
одиночество среди этой битком набитой людьми пустыни…
В час
дня пароход отвалил. Только тогда, после общего завтрака, Елена потихоньку, точно крадучись, спустилась в салон. Какое-то унизительное чувство, против ее воли, заставляло ее избегать общества и быть в
одиночестве. И для того чтобы выйти на палубу после завтрака, ей пришлось сделать над собой громадное усилие. До самой Ялты она просидела у борта, облокотившись лицом на его перила.
И опять целый
день провел он в полном
одиночестве, потому что Евпраксеюшка на этот раз уже ни к обеду, ни к вечернему чаю не явилась, а ушла на целый
день на село к попу в гости и возвратилась только поздно вечером.
Ясно, что тут
дело шло совсем не об том, чтобы подбирать себе общество по душе, а об том, чтобы примоститься к какому бы то ни было обществу, лишь бы не изнывать в
одиночестве.
Но чем ближе подходило время моего отъезда, тем больший ужас
одиночества и большая тоска овладевали мною. Решение жениться с каждым
днем крепло в моей душе, и под конец я уже перестал видеть в нем дерзкий вызов обществу. «Женятся же хорошие и ученые люди на швейках, на горничных, — утешал я себя, — и живут прекрасно и до конца
дней своих благословляют судьбу, толкнувшую их на это решение. Не буду же я несчастнее других, в самом
деле?»
А как хорошо было ранним утром в парке, где так и обдавало застоявшимся смолистым ароматом и ночной свежестью. Обыкновенно, я по целым часам бродил по аллеям совершенно один и на свободе обдумывал свой бесконечный роман. Я не мог не удивляться, что дачники самое лучшее время
дня просыпали самым бессовестным образом. Только раз я встретил Карла Иваныча, который наслаждался природой в
одиночестве, как и я. Он находился в периоде выздоровления и поэтому выглядел философски-уныло.
С одной стороны, моя комната «очертела» мне до невозможности, как пункт какого-то предварительного заключения, и поэтому, естественно, меня тянуло
разделить свое
одиночество с другим, подобным мне существом, — это инстинктивное тяготение к дружбе и общению — лучшая характеристика юности; а с другой, — я так же инстинктивно боялся потерять пока свое единственное право — сидеть одному в четырех стенах.
Шалимов. Э! Что усы! Оставим их в покое. Вы знаете пословицу: с волками жить — по-волчьи выть? Это, скажу вам, недурная пословица. Особенно для того, кто выпил до
дна горькую чашу
одиночества… Вы, должно быть, еще не вполне насладились им… и вам трудно понять человека, который… Впрочем, не смею задерживать вас…
Оставшись один, Андрей Ефимыч предался чувству отдыха. Как приятно лежать неподвижно на диване и сознавать, что ты один в комнате! Истинное счастие невозможно без
одиночества. Падший ангел изменил Богу, вероятно, потому, что захотел
одиночества, которого не знают ангелы. Андрей Ефимыч хотел думать о том, что он видел и слышал в последние
дни, но Михаил Аверьяныч не выходил у него из головы.
Он уже привык к разнородным впечатлениям, и хотя они волновали, злили его, но с ними всё же лучше было жить. Их приносили люди. А теперь люди исчезли куда-то, — остались одни покупатели. Потом ощущение
одиночества и тоска о хорошей жизни снова утопали в равнодушии ко всему, и снова
дни тянулись медленно, в какой-то давящей духоте.
Родилась ли она с ней? Залегла ли она в тяжелые
дни детства?
Дни монологов в
одиночестве на забытом кладбище?… Но и теперь, после ее великой победы — недавнего бенефиса, когда именно жить да радоваться, — я видел мелькнувший налет этой таинственной грусти.
— Вот это встреча! А я здесь третий
день проедаюсь в тяжком
одиночестве… Во всем городе нет ни одного порядочного человека, так что я даже с газетчиками вчера познакомился… Ничего, народ веселый… сначала играли аристократов и всё фыркали на меня, но потом все вдребезги напились… Я вас познакомлю с ними… Тут один есть фельетонист — этот, который вас тогда возвеличил… как его? Увеселительный малый, черт его дери!
Всегда кипевший в
делах, бойкий и умный, он одиноко шел по своему пути, а она видела его
одиночество, знала, как тяжело оно, и ее отношение к отцу становилось теплее.
Одиночество сухим чучелом вырастало в холодном полумраке белесоватой полярной ночи, в которую смотришь не то как в
день, не то как в ночь, а будто вот глядишь по какой-то обязанности в седую грудь сонной совы.
В темноте, под дождем, я почувствовал себя безнадежно одиноким, брошенным на произвол судьбы, почувствовал, как в сравнении с этим моим
одиночеством, в сравнении со страданием, настоящим и с тем, которое мне еще предстояло в жизни, мелки все мои
дела, желания и все то, что я до сих пор думал, говорил.
Яичница. Неприятнее всего, когда в такую погоду сидишь один. Женатому человеку совсем другое
дело — не скучно; а если в
одиночестве — так это просто…
Прошел длинный, мучительный
день, а ночью Елена Петровна пришла в кофточке к Саше, разбудила его и рассказала все о своей жизни с генералом — о первом материнстве своем, о горькой обиде, о слезах своих и муке женского бессильного и гордого
одиночества, доселе никем еще не разделенного. При первых же ее серьезных словах Саша быстро сел на постели, послушал еще минуту и решительно и ласково сказал...
Но буря пронеслась, наступил
день, и Елена Петровна успокоилась и снова, останавливаясь, начала вопросительно поглядывать на Линочку. Уже давно никто не нарушал их
одиночества даже звонком, и, когда в прихожей среди тишины резко звякнул звонок, Елена Петровна вздрогнула и, трясясь, сразу заспешив с очками, обратилась к двери; молчала Линочка, не трогаясь с места, и кто-то тихо раздевался в прихожей.
Эти маленькие удовольствия несколько примиряли его со множеством обид, которые он испытывал со стороны бойких людей, всё более крепко забиравших
дело в свои цепкие руки, отодвигая его в сторону, в
одиночество. Но и в
одиночестве он нашёл, надумал нечто горестно приятное,
одиночество знакомило его с новым, хотя уже смутно знакомым, — с Петром Артамоновым иного рисунка, иного характера.
— Началась, — говорит, — эта дрянная и недостойная разума человеческого жизнь с того
дня, как первая человеческая личность оторвалась от чудотворной силы народа, от массы, матери своей, и сжалась со страха перед
одиночеством и бессилием своим в ничтожный и злой комок мелких желаний, комок, который наречён был — «я». Вот это самое «я» и есть злейший враг человека! На
дело самозащиты своей и утверждения своего среди земли оно бесполезно убило все силы духа, все великие способности к созданию духовных благ.
В последнее время того
одиночества, в котором он находился, лежа лицом к спинке дивана, того
одиночества среди многолюдного города и своих многочисленных знакомых и семьи, —
одиночества, полнее которого не могло быть нигде: ни на
дне моря, ни в земле, — в последнее время этого страшного
одиночества Иван Ильич жил только воображением в прошедшем.
Такие мысли колебали меня з моем
одиночестве; но когда я выходил в нашу компанию, Анисинька взглядывала на меня своими черными, блестящими глазками, я целовал ей на добрый
день ручку, вспоминал, что скоро всеми этими драгоценностями буду обладать бесспорно, вся моя меланхолия и пройдет, и я запылаю прежним пламенем.
Трудно сказать, о чем могла думать тогда деревенская девочка, но
дело, однако, в том, что при постоянном
одиночестве и самозабвении рассудок ее не мог никоим образом оставаться в совершенном бездействии…
А осень все злилась, снег все носился во тьме, гонимый ветром, стучал в наши маленькие окна, и кругом нашей юрты по ночам все слышалось тихое движение то в одном, то в другом татарском дворе. Мой верный Цербер, которого я брал к себе в юрту из чувства
одиночества, то и
дело настораживал уши и ворчал особенным образом — как природные якутские собаки ворчат только на татар или поселенцев…
Одиночеством ли развилась эта крайняя впечатлительность, обнаженность и незащищенность чувства; приготовлялась ли в томительном, душном и безвыходном безмолвии долгих, бессонных ночей, среди бессознательных стремлений и нетерпеливых потрясений духа, эта порывчатость сердца, готовая, наконец, разорваться или найти излияние; и так должно было быть ей, как внезапно в знойный, душный
день вдруг зачернеет все небо, и гроза разольется дождем и огнем на взалкавшую землю, повиснет перлами дождя на изумрудных ветвях, сомнет траву, поля, прибьет к земле нежные чашечки цветов, чтоб потом, при первых лучах солнца, все, опять оживая, устремилось, поднялось навстречу ему и торжественно, до неба послало ему свой роскошный, сладостный фимиам, веселясь и радуясь обновленной своей жизни…
Но я этого себе не позволил. Во все время моих скитаний по тюрьмам я старался строго держать себя в руках и никогда не позволял себе в заключении трех вещей: спать
днем, валяться на кровати, когда не спишь, и затем отдаваться этим порывам разнеженности, когда к ним соблазняло
одиночество, тоска и порой расстроенные нервы.
Автор очень хорошо умел понять это и предпочел лучше оставить ее судьбу в неизвестности, нежели возвратить ее под родительский кров и заставить доживать свои
дни в родной Москве, в тоске
одиночества и бездействия.
По сей
день слышу свое настойчивое и нудное, всем и каждому: «Давай помечтаем!» Под бред, кашель и задыхание матери, под гулы и скрипы сотрясаемого отъездом дома — упорное — сомнамбулическое — и диктаторское, и нищенское: «Давай помечтаем!» Ибо прежде, чем поймешь, что мечта и один — одно, что мечта — уже вещественное доказательство
одиночества, и источник его, и единственное за него возмещение, равно как
одиночество — драконов ее закон и единственное поле действия — пока с этим смиришься — жизнь должна пройти, а я была еще очень маленькая девочка.